Угроза бойкота чемпионата мира по футболу 2018 года в России, которую, по слухам, Европа рассматривает в качестве санкций, может сработать только в том случае, если никто не станет на самом деле реализовывать ее. Спортивный бойкот это гол в собственные ворота, пишет политический и спортивный комментатор Financial Times Мэттью Энджел.

Использовать спорт как оружие против России, конечно, можно, уточняет журналист, но почему бы не начать с того, чтобы запретить российским олигархам покупать британские футбольные клубы? А с бойкотированием чемпионата мира есть как минимум две проблемы.

Во-первых, мировое первенство слишком успешное мероприятие для того, чтобы такая высокомерная организация, как ФИФА, поддалась политическому давлению и согласилась перенести его. А если даже согласится, то, вероятнее всего, предложит провести его в еще более неподходящем месте: Белоруссии или, может, Северной Корее.

Во-вторых, трудно будет склонить к идее о бойкоте достаточное количество стран. Насколько известно, пишет Энджел, активнее всего за эту идею высказываются Эстония и Литва, которые вряд ли будут играть, но вот всемирный отказ ехать в Россию невозможно себе представить. Общественное мнение в любой всерьез играющей в футбол стране встанет на дыбы от мысли, что их команда пропустит турнир.

Любителям футбола безразлично, в какой стране проходит чемпионат, им важно знать, когда его показывают по телевизору. Бойкот превратит всемирное негодование от действий российского правительства в ненужные и мучительные внутренние споры, считает комментатор. Для Владимира Путина это станет скорее новой возможностью, чем угрозой.

Когда крупнейшие спортивные мероприятия доверяют злым диктаторам, последствия могут быть разными, отмечает FT. Случаются и ужасные вещи: строители гибнут в несчетных количествах, множество людей остаются без домов, расцветает коррупция. Но при этом возможность превратить событие в пиар ставит тирана в определенные рамки, и приближение чемпионата мира 2018 года действует на Россию. Попытайтесь его бойкотировать, и этот положительный эффект испарится, настаивает журналист.